Передвижка во время войны: Дом графов Гудовичей

Весь большой свет собрался у нового генерал-губернатора Москвы, уважаемого графа Ивана Васильевича Гудовича, героя русско-турецкой войны. Он приобрел богатую усадьбу Киселевых и по случаю новоселья пригласил на званый ужин crème de la crème («сливки общества»). Все были в восхищении от старинного особняка. Стоял 1810 год.

“Charmant” – то и дело раздавалось в больших комнатах. “Je vous félicite” – осыпали поздравлениями хозяина дома и благодарили за “charmante soirée” («обворожительный вечер»). Шестнадцатилетние девушки стреляли глазками в двух наследников – сыновей Кирилла и Андрея. Они шли по военной службе и тем еще больше пленяли романтические сердца.

Спустя столетие, в 1941 году, как было прописано в Генплане реконструкции Москвы, дом Гудовичей решают передвинуть, чтобы расширить улицу Горького (ныне Тверскую). Однако это уже совершенно не то здание, в котором граф некогда праздновал новоселье.

Прежний особняк сгорел во время пожара 1812 года. После войны Иван Васильевич на месте старого дома выстроил новый, в котором сдавал квартиры. Он и достался сыновьям, один из которых, надо сказать, отличился при Аустерлице, был тяжело ранен, но остался жив. Это был младший Андрей. Вместе с Кириллом в 1834 году они поделили наследный дом пополам – в буквальном смысле. Сооружение было угловым, одной своей частью выходило на Брюсов переулок, другой – на Тверскую улицу. Эта особенность сыграет большую роль при передвижке.

Подготовительные работы к ней начинаются в конце марта 1941 года: рабочие убирают лишний грунт, заливают фундамент, делают площадку, на которой предстоит свершиться чуду. Впрочем, все уже успели привыкнуть к передвижке, и чудо стало обыкновенным: до этого силами Треста на новые места «препроводили» уже 22 дома.

Каждый раз Трест по разборке и передвижке зданий сталкивался с разного рода неудобствами ввиду неидеальных условий грунта или ненадежной несущей конструкции объекта, но каждый раз инженерам удавалось найти какой-то выход. Нужное сооружение всегда оказывалось на «красной линии». Как прилежный ученик, главный инженер Эммануил Матвеевич Гендель умел всегда правильно перенести дом, подобно слову: не деформировать его и не выйти за красную строку. Увенчается ли успехом новая передвижка по улице Горького, 27/23?

В этот раз приходится прибегнуть к «сокращению», так как здание «Г»-образной формы для таких путешествий не годится. Подобная планировка в практике Треста уже встречалась. Тогда дом на Садовнической разрезали на две половинки, но сейчас поступить так же не могли, так как владение Гудовичей никак не вписывалось в габариты отведенной под его передвижку площадки, да и весило в несколько раз больше. С крылом на улице Горького пришлось попрощаться – часть, принадлежавшую старшему сыну Кириллу Ивановичу, разобрали.

Оставляют красивую половину с элегантной полуротондой и нежной лепниной. Приглядевшись, на ней можно увидеть семейный герб, но принадлежал он уже не Гудовичам. Младший сын Андрей Иванович продал свое имущество владельцу фарфорового завода и по совместительству своему тезке, Андрею Михайловичу Миклашевскому. Тот передал здание своим дочерям.

Одна из них решила обновить фасад и надстроить еще один этаж, возможно, с расчетом стереть ассоциации с прежними хозяевами. За этот прожект взялся известный архитектор Сергей Родионов. Надежды Марии Миклашевской, если таковые были, не оправдались, ведь многие ошибочно полагают, что ее родовой герб принадлежит семейству Гудовичей. Потомки Кирилла Ивановича выкупили вторую часть. Но двум половинкам все равно не суждено было остаться вместе.

После деления вес четырехэтажного дома оказался немаленьким – целых 13 660 тонн. Не рекорд, однако это требует дополнительного внимания.

А вот и вишенка на торте: здание предстоит двигать вверх по горбатой дороге. Вернее, сначала нужно выровнять участок, а потом уже толкать дом в горку. На этот раз это не просто передвижка дома, а целый проект по выпрямлению улицы Горького — одновременно с расширением производилась срезка и подсыпка грунта на участке от Центрального телеграфа до Советской площади. В отдельных местах толщина снимаемого слоя достигала полутора метров. В результате максимальный продольный уклон улицы в 7,5 процента был смягчен до пяти. Поперечный профиль, ранее характеризовавшийся колебаниями уклонов от 2 до 4 процентов, был строго выдержан в пределах 2 процентов. Грунт где-то срезают, а где-то, наоборот, его подсыпают. Ранее горбатая улица стала теперь удобной для движения пешеходов и транспорта. Вертикальная планировка находится на попечении не одной группы инженеров из трех инстанций: Гордорстроя, Отдела планировки Моссовета и Второй архитектурно-планировочной мастерской.

Даже объявление войны не остановило подготовку к передвижке. 30 сентября к 12 часам дня подготовка к передвижке была закончена. «Буржуйский» дом сняли с фундамента, поставили на 800 катков и 6 накаточных путей.

В советское время это здание заселили передовиками-стахановцами. Да, оно было все еще жилым. На время передвижки уже по сложившейся традиции никого не выселяли. Кто хотел, тот покинул свои квартиры. Электричество подключили к удлиненным кабелям, а водопровод и канализацию – к гибким шлангам.

6 октября в два часа дня главный инженер скомандовал в микрофон с мощной рупорной радиоустановкой: «Всем рабочим и мастерам занять свои места». Когда все были готовы, зажегся зеленый свет на светофоре, и графский дом тронулся с места. На ходовых балках при этой передвижке было решено сэкономить – дом катят сразу на рандбалках. Передвижку обеспечивают 24 пятнадцати-тонных электродомкрата и 2 двадцатипяти-тонные лебедки. Во время движения жильцы звонили знакомым, принимали душ и готовили обед – все было в порядке вещей, несмотря на то, что их дом не касался земли.

За два дня дом благополучно проехал по прямой вглубь квартала на 49,5 метров и 8 октября встал по адресу Брюсов переулок, 21. Накаточные пути от этой передвижки ещё долго не убирали с Тверской – Трест по передвижке зданий был преобразован в три эвакуационных отряда, которые, в прифронтовой полосе, используя лебёдки и полиспасты, передвигавшие здания, извлекли за время войны с 1941-го по 1945-й год, из болот, рек и озёр около 2000 танков. Были случаи, когда извлечённый таким образом танк сразу же вступал в бой.

После 1960-ого года обитателей дома попросили освободить помещение. Их занял Государственный комитет по науке и технике. Так оно переходило от одной организации к другой, пока там крепко не обосновались подразделения Минобрнауки. Да, дом Гудовичей стоит на своем новом месте до сих пор.

В доме, построенном в начале XIX века, квартировали важные исторические личности, такие как мать декабристов Муравьевых, Екатерина Федоровна и драматург Александр Сухово-Кобылин; там находился синематограф «Миньон»; наконец, здание передвигали в середине 20 века. Несмотря на все это, сооружение до сих пор не является объектом культурного наследия, и, следовательно, не охраняется государством. Будем надеяться, что в скором времени статус все-таки изменят.

А пока можно сходить проведать дом Гудовичей (не в обиду Марии Миклашевской). Он располагается по левую руку от здания Моссовета, которое, кстати, тоже передвигали. Найти его не составит труда, в отличие от бывшего владения графов. Оно спряталось за аркой большого дома. Если туда заглянуть, то можно увидеть знакомую полуротонду светло-салатового цвета, лепнину, а если подойти поближе, – то и родовой герб Миклашевских с вырезанными на нем словами «IN DEO SPES MEA»: «в Боге надежда моя».