Московская глазная больница: новогодние чудеса передвижки

Все ребята отдыхают после учебной недели, играют в снежки, гуляют, но четверокласснице Адель не до развлечений. Ее папа – главный инженер Треста по разборке и передвижке зданий в Москве. Это известный Эммануил Матвеевич Гендель. Завтра, в воскресный первый день зимы 1940 года начинается передвижка Центральной глазной больницы, и девочке поручено ответственное задание. Ей нужно будет зайти на балкон корпуса, дождаться команды папы, и, когда дом поедет, громко сказать в микрофон: «Внимание-внимание, дом в движении!».

Дочка главного специалиста по передвижке знает, что ничего страшного с ней не случится, ее волнует другое – вдруг она что-то напутает? В субботу Адель старательно репетирует свою речь перед большим домашним зеркалом, складывая ладошки рупором. Ее подруги пришли в гости, чтобы подавать сигнал к старту.

Пока девочки тренируются, давайте узнаем, зачем вообще здание Глазной больницы имени Гельмгольца хотят двигать? Дело в том, что оно находится по адресу улица Горького, 63, а эта улица стала объектом пристального внимания городских властей. В генплане реконструкции Москвы четко прописано, что главная улица столицы должна быть расширена в два раза и выпрямлена. Больница стала частью грандиозного проекта по переделке левой стороны улицы на участке от площади Маяковского (ныне Триумфальная площадь) до площади Пушкина (сейчас просто Пушкинской площади).

Сначала задумали поставить дом на «красную линию», подобно недавно передвинутому зданию Моссовета: шагнуть им назад, чтобы к нему автоматически «подтянулась» вся проезжая часть. Эту идею отбросили, потому что здание оказалось слишком «низкорослым». Три этажа – для магистральной улицы несолидно.  

Тогда решают сделать ход конем: задвинуть больницу вглубь двора, подобно Саввинскому подворью, но поставить дом так, чтобы его фасад выходил на улицу, перпендикулярную Горького, – в переулок Садовских (современное название – Мамоновский переулок). Да, больнице, подобно избушке на курьих ножках, приказывают повернуться. Такой вариант с поворотом парадоксальным образом оказывается самым дешевым: дом поблизости ломать не придется и, что самое главное, подыскивать новоиспеченным бездомным другое жилье. Таким образом, здание проедет на 93,5 метров вместо 19. Старое же место «оккупировал» архитектор Бухов. Он запланировал возвести здесь восьмиэтажный жилой дом, соединив его с соседним.

Операция врачу передвижки предстоит сложнейшая. Дом впервые за советскую историю работ по перемещению зданий будут поворачивать во время движения. И угол разворота немаленький – 97 градусов, когда поставленный рекорд составляет 92 градуса. Только вообразите! Все из-за тесноты двора – как следует не разгуляться. Больничный корпус имеет форму «Э» и весит 13 300 тонн. Далеко не самое тяжелое сооружение (передвижка знавала и потяжелее), но и не самое легкое. И все-таки раз за дело взялся инженер Гендель, то все обещает пройти успешно.

Решено переносить здание в два этапа. Первый этап – разворот с одновременным криволинейным движением, второй – перемещение по диагонали.

Подготовительные работы начались в июне, позже намеченного. Улицу Садовских огородили белым забором. Каждый прохожий считал своим долгом заглянуть в его щелочку.

Под дом делают двухметровый подкоп, чтобы заводить поддерживающие рандбалки не в фундамент, который оказался слабым, а в крепкую кирпичную стену. Так, здание опоясывают снизу стальным поясом и аккуратно ставят на 19 накаточных путей. Каждый из них состоит из 4 ниток рельсов. Раз здание поедет по кривой, то вместо привычных нам сплошных рельсов использовались башмаки – короткие отрезки. Получается, что здание покатится по «пунктирной» дорожке. Лишь некоторые линии специально изогнули.

У больницы имеется несколько подвальных помещений, которые тоже возьмут в путешествие.

Для следующего этапа проводят 14 путей в косом направлении.

За всей этой кипучей деятельностью минули лето и осень. И вот настал звездный час нашей прекрасной девочки Адель. 1 декабря дочку управляющего Трестом по разборке и передвижке зданий проводили на балкон. Эммануил Матвеевич у пульта управления скомандовал по радиорупору: «Поехали!» – звук раздался из прикрепленных к зданию динамиков и достиг ушей всех рабочих. Затем инженер включил зеленый свет светофора, и больница, в самом деле, поехала – незаметно под давлением 45-ти электродомкратов. Отец дал сигнал дочери, и маленькая Джульетта передвижки, быстро набрав полные легкие воздуха, возвестила в микрофон заветное: «Внимание-внимание, дом в движении!». Начала собираться толпа прохожих. Потом десятилетняя Адель прошептала в кулачок: «Больница-больница, повернись фасадом к переулку Садовских, а правым крылом – к улице Горького».

К 11 декабря дом повернули уже на 95 градусов! Журналисты «Вечерней Москвы» патриотично сообщают, что в Америке телефонную станцию обернули на 90 градусов аж за 17 дней. Здесь стоит вспомнить одно из интервью Эммануила Матвеевича, где он высоко отзывается о стахановцах и инженерно-техническом персонале. Благодаря им Глазная больница смогла расширить улицы Горького и Садовских, а также сменила прописку на Садовских, 7. Люди не могут адрес поменять, а тут целое здание – новогодние чудеса!

Скоро первый этап был закончен, дом проехал на 65,14 метров, его переставили на прямые рельсы с сохранением в некоторых местах упора на старые башмаки и шпалы. Гендель ободряюще сказал в радиорупор: «Осталось еще 28 метров!»

А что же врачи и пациенты? Жизнь внутри больницы продолжалась как ни в чем не бывало. Сантехнику подключили к резиновым шлангам, для работы электричества, телефона и радио удлинили провода.

Многие пациенты жаловались, что с трудом нашли здание больницы, но ничего необычного в этом нет, согласитесь. Разве что до и после глазных операций вид за окном немного плыл, но и это тоже часто встречается: стресс и побочный эффект.

Посетители подходили ко входу по деревянной пристройке, которую периодически удлиняли по мере вращения и перемещения.

В начале января 1941 года Центральная глазная больница радостно встала на заготовленный для нее новый фундамент и цокольный этаж. Уровень грунта в этом месте понижался на 3,8 метра, поэтому появилась отличная возможность для подобного нововведения. В будущем там сделают приемный покой. Вот так получилось, что благодаря передвижке дом стал четырехэтажным.

Все закончилось благополучно, колдовство Адель помогло, ну и, конечно же, мастерство специалистов. Для Генделя это была одна из самых сложных передвижек, ее успехом он очень гордился.

Но остался один вопрос: почему же здание все-таки передвинули, а не снесли? Во-первых, передвижка дешевле, чем снос, а, во-вторых, построенная в конце 18 века, Глазная больница представляла собой культурную ценность. Ее архитектором был знаменитый Матвей Казаков. Нам уже известна одна его работа – бывшее здание Моссовета. В 1830 году двое врачей на средства пожертвований выкупили старинный дом у графини Дмитриевой-Мамоновой. После войны Глазной больнице удлинили правое крыло и устроили капитальный ремонт, так как, по свидетельствам работников, по зданию после передвижки пошли трещины. Неудивительно, ведь дом на верхних этажах был построен на слабом известковом растворе.

Сходите, посмотрите на чудо-больницу, пока она еще никуда не переехала. Теперь это Стационар офтальмологической клинической больницы. Его можно найти по адресу Мамоновский переулок, дом 7. В 2026 году больница отметит юбилей в 200 лет. Год верный, потому что врачи-основатели начали свою практику на 4 года раньше приобретения полноценного здания – принимали пациентов на дому.

Да, этот древний дом с неспокойным образом жизни стоит и эксплуатируется по сей день! Если не поверите своим глазам, то будет шанс записаться на прием к тамошнему окулисту.